Вегетарианское обозрение, Киев, 1910
были сделаны до сих пор в России в небольшом количестве, да и шагнуть мы не успели далеко...
И автор поэтому глубоко прав, когда он требует быстрее подниматься на следующие ступени и вникнуть в то зло, участниками которого мы являемся.
Нужно действительно сознать, что одно вегетарианство недостаточно для исцеления всех тех социальных мучительных нарывов, увеличивающихся е каждым днем.
И так именно понимают вегетарианство сознательные приверженцы его, и если, несмотря на это ясное сознание, мы все еще стоим на одной только «первой ступени», не подымаемся выше, значит нет еще нужных сил для дальнейших шагов.
Я не стану теперь касаться той «задачи» и выполнения ее, которую предлагает автор, хочу сказать еще несколько слов о вегетарианцах и вегетарианстве.
Делать «тщательное различение» между вегетарианцами этическими и гигиеническими, по-моему, не может входить в задачи вегетарианства. В истории интернационального вегетарианского движения мы находим целый ряд фактов, доказывающих, что люди, примкнувшие к вегетарианству с гигиенической точки зрения, глубоко проникались впоследствии и его этической стороной, и становились горячими приверженцами нашей идеи. Подобные факты часто повторяются и теперь, и не нам, стремящимся к единению, устанавливать какие бы то ни было разграничения.
Помню, при первой встрече с Евгением Лозинским, мы разговорились о малютке-вегетарианке, Мируше Наживиной, ее жизни, ее чуткости и любви ко всему живому... И оба, не зная ее, долго говорили об этом милом умершем ребенке, выросшем в такой хорошей вегетарианской среде...
Нечто «мирушенское» есть в вегетарианстве и вот почему тянутся беспрерывно к этой идее маленькие ручки невинных детей, добрые сердца молодежи, и лучшие чувства взрослых людей.
И если в нашей среде часто встречаются отрицательные типы, если в наш храм проникли торгаши, то не храм в этом повинен.
Идея вегетарианства, стремящаяся к человечности, к любви ко всему живому, к оздоровлению тела и души, останется для нас, вегетарианцев, яркой путеводной звездочкой, и если вдали заблестит новая звезда, новый свет, и ноги окажутся в состоянии пойти за ним, мы бодро и радостно пойдем ему навстречу, твердо сознавая, что чем больше света, тем менее тьмы.
Иосиф Перпер
ВО.9-10.1910, с.54
Что прежде?
– Мяса не едят, а людей едят, если не в прямом, то в переносном смысле! Нет, уж коли отказываться от поедания живых существ, то начинали бы с людей, а не с животных! Ведь человек-то человеку ближе, нежели животное!
Эти слова представляют из себя одно из обычных возражений против вегетарианства. И действительно, на первый взгляд это возражение кажется вполне основательным, потому что как никак, а человек человеку ближе, нежели животное. А стало быть, с человека надо бы и начинать дело воздержания от «поедания» подобных себе существ.
Но на самом деле, если мы вникнем в дело глубже, то увидим, что это возражение было бы основательно при том лишь условии, если бы отношения человека к человеку были совершенно подобны отношениям человека к животным. Но так как мы знаем, что этого нет и